Текст – Йорге Бенезра (Jorge Benezra), Time
Фото – Себастиан Листе (Sebastian Liste)
Его зовут Уилмер Бризуэла (Wilmer Brizuela) – Вильмито (Wilmito) для друзей – но для заключённых Виста Эрмосы (Vista Hermosa) он просто Пран (Pran), беспрекословный лидер одной из самых одиозных тюрем Венесуэлы. Снаружи территорию охраняют патрули венесуэльской национальной гвардии, внутри же заключенные живут и умирают в своём собственном микрокосме. Бризуэла уже несколько раз пускал в тюрьму журналистов, которым было дозволено провести там несколько часов, в начале же этого года он предоставил фоторепортёру Себастиану Листе и мне (автору текста – прим. переводчика) полный и эксклюзивный доступ в зону на целую неделю, приподняв завесу над своеобразным импровизированным социумом, отражающим положение венесуэльского общества в целом.
Бризуэла, отбывающий 10-летний срок за похищение и 16-летний за убийство, считает, что его власть над арестантами Виста Эрмосы (“прекрасный вид” – исп.) в южном штате Боливар (Bolívar), количество которых превышает 1400 человек, более гуманна, чем отношение венесуэльской тюремной администрации, которую давно критикуют представители правозащитных организаций за перенаселённость, плохие условия жизни и коррупцию в местах лишения свободы. В зонах процветают насилие и бандитские разборки. Согласно данным венесуэльской общественной Группы по наблюдению за условиями содержания арестантов, в тюрьмах в прошлом году был убит 591 заключенный. Во времена “твёрдой руки” Уго Чавеса адвокаты и журналисты, информирующие общество о злоупотреблениях в тюрьмах Венесуэлы, подвергались запугиванию и угрозам; ситуация не улучшилась и после смерти Чавеса.
Виста Эрмоса является символом этих проблем. Она была построена в 1950-х в расчёте на 650 заключенных, но сейчас это число подскочило более чем вдвое. По мере роста населения столкновения между заключенными и охранниками участились. Вместо того, чтобы улучшать условия, тюремные власти закрыли на всё глаза, и в тюрьме воцарился хаос. В 2005 году бывший чемпион по боксу Бризуэла и его банда силой подчинили тюрьму себе. С тех пор употребление наркотиков и насилие – хотя по-прежнему широко распространены – находятся под жёстким контролем. “На данный момент мы, по крайней мере, добились мира и минимально приемлемого уровня жизни”, – утверждает Бризуэла.
Территория Виста Эрмосы в часы посещений слегка напоминает улицы шумных городских трущоб. Повсюду снуют торговцы, продающие DVD-диски, лекарства и закуски на фоне невыносимой жары и оглушительных ритмов музыки техно. Есть здесь и танцплощадки, и более формальные залы для вечеринок. В зоне, отведённой для посещений, свободно разгуливают женщины и дети, железные решётки сняты, а стены свежевыкрашены. Как и в любом обществе, в тюрьме имеются различные субкультуры, в том числе – христианские евангелисты (их тут называют “варонес” (varones – мужчины, исп.)), которые вместе живут, молятся и поют, а также упорно трудятся, чтобы содержать помещения в чистоте. Заключенные-геи имеют свои собственные кварталы, где они могут жить, не опасаясь преследований.
Виста Эрмоса – это сама Венесуэла, отражённая в осколке кривого зеркала. С семейными визитами и торжествами здесь соседствуют насилие и отчаяние. Десятки наркоманов, ссохшихся от крэка и других препаратов, курят и спят в висящих рядами гамаках или на грудах мусора. Осуждённые за сексуальные преступления живут далеко в стороне от других заключенных. В этом тюремном социуме есть даже своя внутренняя зона, известная как Ла Ерилья (La Guerrilla – партизанская, исп.), где под вооруженной охраной содержатся “гуандулес” (Guandules – голубиный горох, исп.) – заключенные-ренегаты, нарушившие неписаный кодекс Виста Эрмосы. Тюремщики из числа заключённых, вооружённые пистолетами, крупнокалиберными револьверами и автоматами, днём и ночью патрулируют эту зону.
Тюрьмы типа Виста Эрмосы, которая, по словам Бризуэлы, генерирует около $ 3 млн. прибыли в год от незаконной деятельности и еженедельных “налогов”, выплачиваемых Прану заключенными, не могли бы функционировать без соучастия коррумпированного официоза, дозволяющего проникновение наркотиков и оружия за колючую проволоку. Даже Пран побаивается этих чиновников. “Оружие нам необходимо для защиты от национальной гвардии”, – горько усмехается он.
Следующие фотографии были сделаны в тюрьме Виста Эрмоса в Сьюдад-Боливаре (Ciudad Bolivar), Венесуэла, в марте и апреле 2013 года:
Наркоманы и нарушители неписаных правил, введённых заключенными, которые контролируют Виста Эрмосу, пребывают в изоляции в зоне, называемой “La Guerilla” (“партизанская” ).
Общий вид тюрьмы Виста Эрмоса. Слева видна “фреска” с портретом тюремного “босса” – заключенного Уилмера Бризуэлы
Заключенные готовят трубки для курения крэк-кокаина.
Самодельные трубки для курения крэка изготавливаются из банок от соды, костей и дерева.
Член группы Карро (carro – дословно “автомобиль”, исп.) – команды заключённых, следящих за порядком в тюрьме, во время рутинного обхода.
Уилмер “Вильмито” Бризуэла обучает боксу другого заключенного в тренажёрном зале тюрьмы.
Семья посетителей во время празднования в тюрьме. В сентябре 2008 года здесь было разрешено суточное посещение заключённых членами их семей в рамках Плана гуманизации тюрем. Этой мерой власти пытались смягчить конфликтную ситуацию в местах лишения свободы и способствовать восстановлению прав заключенных.
Дочь Бризуэлы празднует свой 15-летний юбилей в тюрьме.
Все заключённые и их семьи были приглашены на вечеринку, которая собрала более 2000 гостей.
Заключённые собираются на спортивных площадках исполнять рэп.
Ребёнок запускает воздушного змея перед постом охраны Боливарианской Национальной гвардии, официального агентства, ответственного за обеспечение безопасности в венесуэльских тюрьмах.
Жена заключённого в его комнате во время посещения на выходные.
Заключённые спят на крыше тюрьмы. Виста Эрмоса была построена для 650 заключённых, но в настоящее время в ней находится более 1400.
Заключенные могут свободно исповедовать свою религию. В большинстве тюрем есть часовня, а евангельское христианство играет важную роль в жизни арестантов.
Маленькая камера, где совместно проживают два родных брата. В комнате есть кровати, крыша, кондиционер и телевизор. Такой комфорт доступен тем, кто регулярно платит тюремным боссам “дань”, – примерно по $10 с каждого.
9-миллиметровый пистолет и iPhone 5, принадлежащие одному из заключённых, валяются на диване в гостиной тюремного босса.
Музыку можно слышать по вечерам и на выходные в любом уголке тюрьмы. Хип-хоп и регги – самые популярные жанры.
Ввиду перенаселённости тюрьмы заключённые вынуждены использовать для ночлега любое свободное место.
Портрет арестанта со шрамами и татуировками, “накопленными” за годы, проведённые за решёткой.
Заключённые, курящие крэк-кокаин.
Заключённый и его два сына жарят на гриле мясо для продажи другим заключённым и их посетителям. Поскольку тюрьма находится под контролем арестантов, у них есть возможность заниматься собственным бизнесом.
Заключённые танцуют с девушками во время посещения на выходные. Их караулит вооружённый член группы Карро (на заднем плане).
Члены группы Карро производят рутинную проверку в тюрьме.
Заключённые внутренней – “партизанской” – зоны.
Заключённые проводят на крыше “кровавую стачку”, требуя перевода в столицу страны – город Каракас.
Заключенные-геи управляют тюремной прачечной. Они проживают в отдельной зоне, но не опасаются преследований и домогательств. Иезекииль (Ezekiel) – он же Марица (Maritza) – мечтает когда-нибудь стать моделью.