Австралийские солдаты-аборигены

 

Вооруженные силы Австралии имеют в своем составе элитное подразделение пограничной службы, которое способно выживать в экстремальных условиях, оно занимается патрулированием обширных территорий в поисках беженцев, контрабандистов и других нарушителе границы.

Этот отряд называется Norforce он работает на местности, которая просто кишит крокодилами и змеями, используя навыки выживания в дикой природе. Размеры патрулируемой территории превышают 1,8 миллиона квадратных километров, это самая большая зона в мире, которую вверили всего одному подразделению.

Представляем фоторепортаж Дэвида Грея фотокорреспондента агентства Reuters:

Дэвид Грэй (David Gray), Reuters
Гоув (Gove), ака Нхулунбай (Nhulunbuy), Австралия

На часах около 10 вечера, а мы только что ступили на “малайский путь” (‘Malay Road’), названный так английским исследователем Мэтью Флиндерсом (Matthew Flinders) в память о встрече с “малайскими” рыбаками во время его путешествия по Австралии в 1803 году. Капитан ‘Дасти’ Миллер (‘Dusty’ Miller) проводит со своими патрульными заключительный брифинг в носовой части десантного судна, плывущего на запад вдоль побережья Земли Арнем (Arnhem Land).

 

Солдаты-аборигены кажутся мне чрезвычайно спокойными и расслабленными, но потом один из них – выходец из общины, расположенной вдали от прибрежных районов, внезапно просит его извинить и свешивается за борт в яростном приступе морской болезни (которая так и не отпустила его до самого конца путешествия). “Просто он не привык кататься на лодках”, – смеётся другой солдат, которого разбирает веселье по поводу дискомфорта его товарища. ‘Дасти’ продолжает свой брифинг, объясняя, что задачей патруля является поиск признаков любой незаконной или необычной активности, о которой часто свидетельствует присутствие посторонних рыбацких лодок в районе так называемых Островов английской компании (The English Company’s Islands) – так в своё время окрестил этот регион Мэтью Флиндерс в честь Вест-индийской компании. Они примут участие в операции “Непоколебимый” (‘RESOLUTE’), которую проводят Австралийские силы обороны в поддержку правительственных усилий по защите границ Австралии и её оффшорных морских интересов.

Капитан Миллер и четверо его подчинённых – 33-летний ефрейтор Дэнни Дэниелс (Danny Daniels), 24-летний ефрейтор Винни Рами (Vinnie Rami), 27-летний рядовой Джона Тинглер (Jonah Thinglere ) и 24-летний рядовой Дрю Перри (Drew Perry) – австралийские резервисты, служащие в Северо-Западном мобильном подразделении вооружённых сил Австралии, точнее, в Региональном отделе эпиднадзора, более известном как НОРФОРС (NORFORCE). Сформированный в 1981 году, этот пехотный полк ведёт разведку и наблюдение в отдалённых районах Северной Австралии, куда входит и территория коренных аборигенов, известная как Арнемлендский заповедник.

Полк состоит из 600 военнослужащих, включая 60 кадровых офицеров и около 240 “коренных” солдат-аборигенов из удаленных общин. Именно благодаря этим солдатам-аборигенам данное подразделение считается уникальным. Их знания о местности, флоре и фауне, и средства, с помощью которых они могут поддерживать свою работоспособность во время патрулирования в “кустарниках”, делают их незаменимыми в армии, активно патрулирующей самое обширное оперативное пространство в мире: около 1,8 млн. квадратных километров (695000 квадратных миль). В это пространство входят некоторые из самых удалённых и труднодоступных уголков планеты.

Десантный катер, на котором мы путешествуем, официально называется LCM8. Наконец, после пяти часов качки, сопровождавшей наше томительное плавание, носовой трап опускается: мы у цели. Глядя на маленькие лодки, скользящие по зыби прибоя, я мысленно хвалю себя за то, что перед самым путешествием я сдал армейский “морской” тест, который включает в себя плавание на 100 метров и пятиминутный марш-бросок по горло в воде при полной амуниции и в тяжёлых походных ботинках. Два патрульных надувных шлюпа марки Зодиак (Zodiac) сталкиваются вниз по трапу, и мы карабкаться на борт. Сейчас нам придётся двигаться, используя только свет от полумесяца и миллионов звёзд.

Пункт нашего назначения – небольшой пляж на островке Астелл (Astell) – всё ещё в 30 км (18 милях) от нас. Первая попытка высадки на берег оказалась для нас не самой удачной. При крайне низкой видимости менее, чем в 50 метрах от пляжа мы вдруг попали на гребень волны, которую ещё нескольких секунд назад нельзя было разглядеть. Шестидесятилетний многоопытный Дасти (он вступил в ВМС Австралии в 1968 году и служил во время вьетнамской войны) спокойно советует своему водителю развернуться, чтобы случайно “не заняться серфингом в эту ночь “. Обследовав прибой на подходах к ещё нескольким пляжам, незадолго до полуночи мы, наконец, находим место поспокойнее. Правда, теперь нас больше всего волнуют морские крокодилы. Дасти возглавляет нашу процессию на выходе из лодок, в то время, как его солдаты освещают море и береговую линию мощными фонарями, следя, не мелькнут ли где-то там красные глазки рептилий. Рыбы то и дело прыгают в лучах факелов. Вдруг всего в нескольких футах от лодки поверхности воды покрывается брызгами, и я спрашиваю: “Это что, крокодил?” Двое солдат, которые уже вошли в воду, довольно бесцеремонно кидаются вплавь обратно к Зодиаку, вызывая оживление остальной группы. Но это, оказывается, не что иное, как морской скат, что, конечно, тоже не подарок, но ерунда по сравнению с крокодилом. После того, как всё оборудование доставлено на берег, мы раскладываем наши спальные мешки и, наскоро перекусив, моментально засыпаем.

Следующий день начинается в спешке с обзора местности и рекогносцировки. На рассвете был замечен корабль, плывущий вдоль линии горизонта. Его необходимо как следует рассмотреть и немедленно доложить командованию. Затем мужчины по распоряжению Дасти должны почистить и проверить свои автоматы системы F88 Austeyr и приступить к патрулированию острова. Всего в нескольких минутах от нашего лагеря мы натыкаемся на следы примерно 3-метрового крокодила. Я спрашиваю себя, рад ли я тому, что мы обнаружили это сегодня утром, или было бы лучше, если бы мы увидели это накануне, перед отходом ко сну? Вообще-то лучше не задавать такие вопросы. В любом случае, это зловещее напоминание о том, сколько опасностей таит эта местность.

Патруль пробивается через густой кустарник вдоль высохшего русла ручья, затем подымается к гребню холма, спускается вниз с другой стороны, достигает другой гряды, пересекает болото и, наконец, по склону третьего холма возвращается в лагерь. В течение всего этого перехода нас постоянно достают противные зелёные муравьи, которые свисают с низких ветвей и заползают под рубашку, в шляпу и – что хуже всего – в штаны. Тогда ефрейтор Дэнни Дэниелс показывает мне первый “бушменский” трюк, который называется “месть”. Вы хватаете муравья за голову, затем кладёте его тело в рот и кусаете. Пусть это не самая аппетитная еда, но достаточно сладкая и питательная, что особенно полезно при длительных пеших переходах.

Уже вернувшись в лагерь, солдаты рассказывают Дасти, что они заметили “дерево-копьё” неподалёку отсюда. Он очень доволен: теперь ребята смогут наловить рыбы на обед, и мы отправляемся на поиски этого дерева. Через несколько минут мы легко находим его. Солдаты срубают тонкий 7-футовый ствол и несут его обратно в лагерь.

По дороге мы останавливаемся в мангровых зарослях, чтобы накопать из грязи моллюсков, затем задерживаемся у скал возле пляжа, чтобы набрать свежих устриц – вот она, прелесть общения с местными жителями! С копьевидного дерева сняли кору и медленно обожгли его, чтобы удалить всё лишнее. С одной стороны ствола делается небольшой надрез, туда вставляется острый металлический наконечник (солдаты, очевидно, носят их с собой как раз для такого случая), и через каких-нибудь полчаса абсолютно прямое и гладкое метательное копьё готово к охоте. Между тем, моллюски жарятся на углях. Самое удивительное и прекрасное заключается в том, что когда они готовы, они волшебным образом раскрываются и могут быть легко извлечены наружу из раковин. Поверьте мне – эти моллюски были лучше любых мидий или гребешков, которые я когда-либо пробовал.

Затем Винни, Дэнни и Джона берут копьё, спускаются к пляжу и начинают бродить по отмели, выглядывая, а порой и замечая рыбин, плавающих вдоль берега. Очень скоро – после нескольких бросков копья – они взволнованно и восторженно кричат, видимо, поразив цель. Дэнни первым нажимает на копье, а затем тянет его вверх, чтобы показать всем свою добычу – то ли маленькую акулу, то ли ската. Но это, оказывается, гитарник (разновидность ската). Её просто кидают на костёр, забрасывают тлеющими ветками минут на 30, затем снимают с огня и едят. Опять же, вкус этой свежеприготовленной рыбы просто незабываем.

Патрулирование, между тем, должно продолжаться, и менее чем через час мы снова спешно движемся вдоль побережья, направляясь на другой остров в цепи Островов английской компании. На этот раз нашей целью является остров Коттон (Cotton Island). Мы разбиваем лагерь, затем Дасти решает обследовать скалистый мыс в самом конце пляжа. После проверки под валунами и трещинами на предмет любых подозрительных объектов, патруль натыкается на вход в маленькую пещеру. Солдаты входят внутрь с самыми лучшими намерениями, выполняя свои обязанности по разведке и сбору данных. То, что произошло дальше, заставило меня понять, насколько сильны традиции коренных народов Австралии. Пещера оказалась зоной захоронения – то есть чрезвычайно драгоценным и чувствительным местом, считающимся священным для местного населения. Быстро осознав это, солдаты НОРФОРСА поспешно отступили, явно потрясённые и расстроенные. В этот момент особенно пригодился опыт Дасти, которому уже приходилось бывать в подобных ситуациях. Он усадил солдат и объяснил им, что их миссия – расследовать и сообщать о любых возможных местах незаконной деятельности, а пещера как раз и является одним из таких мест. Он добавил, что отныне эта пещера будет отмечена как священное место, и солдаты НОРФОРСА постараются держаться от него подальше во время будущих патрульных выходов, если их не будет сопровождать местный старейшина. Затем, очень медленно, рядовой Джона Тинглер возвращается к входу в пещеру и, обращаясь на своём родном языке, извиняется перед духами пещеры за то, что их покой был нарушен. Солдаты-аборигены были настолько потрясены и обескуражены этим инцидентом, что смогли снова расслабиться и развеселиться только после того, как мы покинули этот остров. Я же ещё раз убедился в том, какую важную роль в жизни аборигенов играют такие духовные места. Не лучше ли нам – всё ещё новичкам на этой древней земле – оставить её святыни в покое?

Упаковав и загрузив оборудование на лодки, мы направляемся к нашему следующему месту назначения – острову Уиграм (Wigram). Здесь патруль обнаруживает буквально тысячи предметов, выбрасываемых с проходящих судов и засоряющих пляжи и скалы береговой линии. Тут и рыболовные сети, и пластиковые бутылки, и чашки, и контейнеры, бесчисленные шлепанцы, буи, маркеры, веревки, ботинки, одежда, вёдра, столовые приборы, лампочки и даже целый холодильник. Эти чрезвычайно удаленные и некогда девственные пляжи и прибрежные скалы буквально погребены под грудой пластикового мусора. М

Мы находим место для лагеря, а через несколько минут после этого ко мне подбегает ефрейтор Винни Рами и сообщает, что он обнаружил гнездо черепахи. Он ведёт меня к месту, расположенному у самой кромки воды, и начинает копать. Понятия не имею, как он узнал, что там находились яйца, поскольку поблизости не было никаких следов или даже намёка. Он роет ямку около двух футов глубиной и достаёт оттуда дюжину яиц, оставляя ещё дюжину в земле. Одно яйцо он радостно разбивает и тут же съедает его сырым, прежде чем отнести остальные в лагерь. Мне говорили, что на вкус они напоминают куриные яйца, только гораздо более горькие. Этот эпизод ещё раз проиллюстрировал уникальность и чрезвычайную полезность навыков, которыми обладают эти солдаты.

Заповедник аборигенов Арнемленд был создан в 1931 году. Это позволяет коренному населению Австралии вести свой традиционный образ жизни, охотиться и питаться так, как они делали это на протяжении более 40 000 лет. Многие из тех регионов, которые патрулирует НОРФОРС, находятся внутри этого заповедника, и, как следствие, солдаты-аборигены имеют возможность продолжить эти традиции. Благодаря своим знаниям и навыкам, эти солдаты в состоянии совершать длительные переходы без настоятельной необходимости пополнения запасов, что делает их одними из самых уникальных воинов в мире. Австралийские солдаты зовут себя шутя “чёрно-белыми дружками”: одетые в военную форму, которую солдаты-аборигены считают своей “зелёной кожей”, они заняты общим делом – и это вполне может служить редким и удивительным примером того, как коренные жители Австралии и европейские поселенцы работают вместе.